Почти десять лет назад Виктору Фомину в одночасье раздробило обе ноги. Время потянулось черное, время потянулось страшное – врагу не пожелаешь в сорок два года, в самый расцвет сил оказаться прикованным к больничной койке.
«Всякое было, - он и сейчас, спустя почти десять лет, говорит об этом с неохотой, отрывисто. Что ни слово – то картинка. – И депрессия – омертвение какое-то. Да вы и сами подумайте – два года в больнице. Смотришь на это все. Кто кричит, кому ногу отрезали, кого только привезли – поездом искромсало. Кому тут жить захочется?»
«Живи как можешь!»
Жить не хотелось – а он жил. Врачи в первую же ночь после трагедии сказали супруге: «Все. Не надейтесь». Семнадцать операций, развившийся из-за неправильного лечения остеомиелит ( заражение костного мозга ), мучительный и долгий процесс восстановления - а он жил. И потихоньку – сначала дома, после выписки, а потом в Пензенском центре реабилитации – пробовал непослушные ноги. Беда снимает с человеческих душ стружку, обнажает главное – желания, страхи, мечты. Вот и Фомин на вопрос «как вы с этим справились?» отвечает просто: хотел заново научиться ходить. Всего лишь ходить. Всего лишь чувствовать ток крови в живых и гнущихся ногах.
«Первым делом научился сгибать колени, - вспоминает Фомин. – Потом постепенно, осторожно начал передвигаться – с тумбочкой, со стулом, на костылях.»
Сейчас он вполне уверенно стоит на ногах. Ходит – даже по лестнице поднимается и спускается без видимых усилий. Радуется простым, бытовым радостям, готовится стать дедом. Вечера коротает за бумажными фигурками, – вырезает разноцветные треугольники и складывает из них зверей, птиц, корабли - страсть к этому хитрому занятию ему привили там же, в Центре реабилитации.
«Там вообще много чего для нас делали, - улыбается Виктор. – Кто изонитью вышивал, кто из бисера мастерил – во-первых, это хорошо мелкую моторику развивает, а во-вторых – все не так скучно… мне вот почему-то оригами полюбилось. Игрушки уж больно интересные получаются – как будто вязаные».
Все человек выдержал, выстрадал, со всем справился. Только вздохнуть с облегчением ему все никак не удастся. Вот уже десять лет Фомин борется еще с одним, куда более зубастым, жестоким и живучим врагом – с бюрократией.
Где кочка, где бордюр
То, что в нашей системе здравоохранения откровенно издеваются над обычными людьми, все, кажется, давно и четко уяснили. А вот то, что над инвалидами издеваются едва ли не вдвойне изощренней – вы как хотите, а для нас это стало открытием. Завернуть рецепт на жизненно важный препарат только из-за того, что месяц в нем записан не словом, а числом – легко. Присвоить мужчине, перенесшему семнадцать операций, лишившемуся куска кости в правой ноге, третью, рабочую группу инвалидности – пожалуйста. Выдать в санаторий горящую путевку, по которой не купишь билетов – регулярно.
«У нас везде показуха одна, - усмехается Фомин. – «Все для инвалидов, все для инвалидов»! Я за всю жизнь, за все сорок два года не видел столько проблем, сколько сейчас на нас навалилось».
Что получается? Заметьте, взгляните - человек, перенесший фатальную травму, в нашей стране выпадает в какой-то особый, замкнутый, подчеркнуто отстраненный от всего остального общества мир. Виктор сейчас вполне уверенно стоит на ногах – и все равно старается лишний раз не выходить из дома. По нашим тротуарам и так-то не особо погуляешь – где кочка, где бордюр, где асфальт треснул, а зимой все к тому же покрывается льдом… а ведь есть у нас люди с намного, намного более серьезными травмами. Есть колясочники, наконец – и для них город вообще открывается в совершенно иной, опасной плоскости. На тот пандус, на который вы, дорогой читатель, и не взглянете, который легко одолеете, едва коснувшись ногами скользкой фигурной плитки, они не заберутся. И в автобус – что пустой, что полный – не втиснутся.
«А, что тут говорить, – наш герой разочарованно пожимает плечами. – Кому мы нужны? Ходи, живи, как можешь. Мы и живем – вот, десятый год уже. Привыкли».
Последний романтик. Чем запомнилась Пенза Евгению Евтушенко 
Да будет проект! В Пензе открыли инклюзивную гончарную мастерскую 
Китайская грамота. Зачем чиновники из КНР русский язык учат 
Альтруизм жив! О терапевтах, интернете и критиканстве 
Прогулка вслепую. Есть ли в Пензе доступная среда для инвалидов