Андрей Федин уверен: это всё его студенты виноваты. Родным и знакомым он не говорил, что участвует в региональном конкурсе на звание «Народного врача». Но об этом узнали учащиеся из мединститута ПГУ и начали голосовать. В результате перед Днём медработника Андрею Викторовичу, как победителю, вручили хрустальную статуэтку и сертификат на 100 тысяч рублей.
Хотя вряд ли дело только в инициативных студентах. Именно к Федину жители региона стараются попасть на плановые операции. И именно ему в сети пациенты оставляют благодарные отзывы.
Накануне награждения заведующий оториноларингологическим отделением Клинической больницы № 6 имени Г.А. Захарьина, главный оториноларинголог региона, кандидат медицинских наук Андрей Федин ответил на вопросы penza.aif.ru.
Пропали койко-места
Ирина Акишина, penza.aif.ru: Андрей Викторович, в детстве обычно мечтают быть космонавтами, полицейскими. Но лор-врач точно не входит в список романтических профессий...
- Стать оториноларингологом я тоже не мечтал. В моем детстве оториноларингология была не такая, как сейчас. Тогда она ассоциировалась с удаленными аденоидами и двумя часами плача после этой операции. Космонавтом я быть точно не хотел, думал, что буду инженером, как родители, или хоккеистом. Если б здоровье позволяло, наверное, выбрал бы шайбу и лёд, потому что хоккеисты живут лучше, чем врачи.
В 7-м классе решил, что надо идти в медицину. Как родилось такое решение, я не помню, ближайших родственников-медработников, которые повлияли бы на этот выбор, у меня не было. В мединституте, когда у нас начался курс лор-болезней, мне очень понравились лекции профессора Малеева, и я решил, что буду пробовать себя в этой сфере. И ни разу об этом не пожалел. Оториноларингология - очень многогранная сфера, и в нашем регионе по сравнению с соседями она неплохо представлена.
- Вы сейчас говорите про областной центр. А жители районов жалуются, что лор-отделения закрываются, врачей не хватает.
- В Заречном закрылось лор-отделение, потому что врач ушел на пенсию и на его место никого не нашли. У нас есть молодой доктор, которая сейчас заканчивает ординатуру, возможно, она согласится работать в ЗАТО. В Кузнецке схожая ситуация: врач ушел из отделения работать в поликлинику, ему тяжело оперировать в том возрасте, в котором он находится. Если бы пришел кто-то молодой, кто бы боролся за койко-места, то они бы остались. Как, например, в Сердобске, где работает грамотный специалист.
- То есть оптимизация медицины не виновата?
- Виновата, конечно. Когда я начинал работать, у меня в год было около 30 операций. Сейчас - больше 600. Раньше в отделении было два операционных дня: вторник и четверг. Сейчас таких дней шесть, иногда оперируем и в воскресенье. К этому привела оптимизация. Это неправильно. Если хирург делает две больших операции в день, считается, что к третьей операции он становится опасен.
Плановая помощь у нас в отделении сведена к минимуму, потому что мы принимаем основной поток экстренных больных.
- Не хватает врачей или коек?
- Коек. Раньше в нашем отделении и в областной больнице было по 60 коек, еще 30 – в первой больнице. Всего 150. Сейчас их всего 70, в первой больнице коек нет вовсе. Проблема не только со стационаром. По приказу Минздрава РФ № 905 от 2012 года на 10 000 прикрепленного населения положено 0,85 ставки лор-врача.
- То есть, например, Вадинскому району, где меньше 10 тысяч населения, оториноларинголог не грозит?
- С оказанием первичной медицинской помощи возникают проблемы. Когда начиналась модернизация первичного звена, предполагалось сделать его по западному образцу. За границей в районах в основном сидят врачи общей практики, которые могут многие манипуляции проводить сами. Но у нас таких специалистов в нужном количестве до сих пор не выпускают. Тогда стали создавать межрайонные больницы: они работают сразу на несколько районов. Правильно ли это? Мне трудно судить.
Это касается не только сельской местности. В Арбеково 120 тысяч взрослого населения. Значит, по приказу, в 14-й поликлинике должны принимать 12 лор-врачей. А там в лучшие времена три специалиста сидели.
Но есть, конечно, и плюсы нынешней системы. Например, мы можем работать на оборудовании, о котором и не мечтали лет 20 назад. Специалисты имеют возможность повышать квалификацию на различных стажировках. Все врачи из моего отделения обязательно где-то стажировались. Они делают операции, которые я в их годы проводить не умел. Я очень горжусь своими докторами.
Куда уходит врач
- Сейчас наметилась такая тенденция: ребята из районов поступают в медвуз по направлению, но положенный срок не отрабатывают. Им выгоднее заплатить штрафы, чем возвращаться в село. Может, как-то по-другому набирать студентов?
- Нужно делать так, чтобы условия работы были человеческие. В приказе № 905 2012 года Минздрава РФ указано, что в поликлинике на осмотр первичного пациента врачу выделяется 30 минут, на осмотр повторного – 20 минут. На самом деле специалист за это время несколько человек принимает. Что доктор может успеть при таком потоке? А ему еще нужно заполнить море документации.
- Вы отмечаете, что растёт число пациентов, которые приходят к вам после стоматологов?
- Да, в последнее время приходится много доделывать за стоматологами. Иногда, когда они лечат корни зубов, пломбировочные материалы, штифты, пасты могут выходить за корень в верхнечелюстную пазуху. На этом потом начинают расти грибы. Приходится все удалять. Самый вопиющий случай: ребенку в 14 лет ставили брекеты и ввели дугу от них в ствол мозга. Подросток лежит в нейрохирургии, не в Пензе, врачи боятся доставать дугу, потому что может начаться отек мозга.
Число стоматологов выросло, в институте усовершенствования врачей в ординатуре одно время обучались сразу 80 человек. А на кафедре работают всего пять преподавателей, они просто не могут всем руку поставить.
«В СССР такого не было»
- Врачи, с которыми я разговаривала, признавались: во время пандемии боялись, что не смогут помочь всем. У вас были такие опасения?
- Когда была волна ковида со штаммом «Дельта», у нас один за другим шли пациенты с мукормикозом носовых пазух. Это грибковые заболевания, они часто развивались на фоне ковида у больных сахарным диабетом. Люди гнили заживо. У пациентов нервные окончания отмирали, можно было операцию проводить под местной анестезией: им удаляли носовую раковину, а они этого даже не чувствовали.
Раньше мы о таких случаях только на конференциях слышали. Вот тогда страшно было на работу идти, потому что приходилось решать, чем закрыть места, на которых раньше находились кости. Так что лор – это не сопли, это не кровавые аденоиды, это хирургия головы и шеи.
Главное, мы тогда ни одного пациента не потеряли, в соседних регионах статистика гораздо хуже. Сейчас мы мукормикоза не видим.
Но после ковида выросло число больных с тугоухостью, это связано с сосудистыми изменениями, микротромбами. Пензе нужен свой сурдологический центр.
С новыми заболеваниями мы познакомились не только благодаря ковиду. Сейчас граждане, ездившие на отдых в Азию, приезжают домой с аллергическим грибковым риносинуситом. В СССР такого не было. При этом заболевании полипы начинают расти из-за аллергии на грибки. Если полипы не удалять, то они полезут из носа наружу и кости носа начнут разъезжаться.
- А у нас граждане, когда речь заходит о лор-заболеваниях, жалуются в основном на промышленные выбросы…
- После того, как у нас поработал завод по уничтожению химоружия в Леонидовке, я заметил, что увеличилось число больных с аденомой слюнных желез. Научно связь не доказана, пока это только моё субъективное мнение.
- У нас говорят, что рост выявленных онкологических заболеваний связан с тем, что улучшилась профилактика, и их стали чаще выявлять на ранних стадиях.
- Выявлять на самом деле стали чаще, это плюс современной медицины. Но к нам обращаются, когда необходима экстренная помощь, когда у пациентов уже четвертая стадия онкологии. И таких, по моим наблюдениям, стало больше.
- Вы критиковали продукты в супермаркетах. А в вашей семье где колбасу с молоком покупают?
- Колбасу берем только белорусскую, ее пока по советским ГОСТам делают. Масло, молоко, яйца и прочее покупаю в деревне у тех, кто кур и коров выращивает без гормонов и антибиотиков. В магазинах покупаем то, что не страшно брать: соль, сахар, хлеб. К генномодифицированным продуктам отношусь настороженно. Граждане в последние годы по-другому, более тяжело болеют, в том числе и онкологическими заболеваниями.
Блицопрос
- Говорят, что у хирургов устают пальцы, поэтому они делают для них специальную зарядку для них. Это правда?
- У хирургов из-за того, что они во время операции находятся в статическом положении, напрягаются мышцы ног, спина болит. Нужны нагрузки на опорно-двигательный аппарат. Когда учился в институте, занимался дзюдо, меня даже хотели на соревнования отправлять. Сейчас сын подрос, ходим вместе с ним в тренажерный зал. Ну и еще нагрузка на даче – огород, лопата, топор. Выращиваем только для себя, немного. Дача нужна больше для того, чтобы на свежем воздухе побыть.
- А домашнюю работу для школы помогаете сыну делать?
- У меня сын в седьмом классе. Уровень знаний там сейчас такой, что я совсем не понимаю, что ему задают. Могу помочь только по биологии.
- Он у вас хочет быть врачом, вы его не отговариваете?
- Хочет, пусть будет. Ему только не нравится, как я работаю: меня среди ночи могут вызвать в больницу. У нас мама тоже врач, у нее работа спокойнее, она на кафедре преподает. Ему больше нравится такая работа.
День медицинского работника в Пензе
День медицинского работника в Пензе
Дикий квест. Почему походы к врачам в регионе превращаются в скандалы 
«Каждый день на адреналине». Хирург рассказал, как работал в зоне СВО 
«Сердце щемило». Пензенский кардиолог рассказал, как работал в зоне СВО 
Военный врач из Пензы: «Если в нас верят, мы даже из ада вернёмся»