До деревни под названием Подвал мы добрались насилу. По навигатору приехали в расположенную неподалеку Соседку, откуда до Подвала не больше четырех километров, но местные сказали нам, что дальше дороги нет.
Вернее, есть, но такая, что дорогой ее можно назвать только очень условно. Покинув Соседку, добрых полтора часа колесили вдоль черных свекольных полей. Все встречные указывали нам разные маршруты - налево, направо, вдоль посадок… в конце концов мы все-таки свернули на нужную и почти сразу увидели вдалеке маленькую фигурку. Нас встречали.
Простая история
Хозяйка Подвала оказалась маленькой сухонькой бабушкой в темном шерстяном платье и оранжевом платке. Очень активной и бойкой, а ведь в октябре ей исполнится семьдесят девять.
Хозяйство Екатерины Борисовны было скрыто за деревьями, потому мы и не увидели его с дороги. К дому идем по узким деревянным мосткам мимо белоснежной козы, пасущейся на пару с пестрым черно-серым козленком, и бани - старинной, из тех, которые топятся по-черному. Неподалеку сарай с дровами, гараж, где стоят велосипеды, дом, небольшая пасека с огородом, а сразу за всем этим - просторное поле, ярко-зеленое, с нотками осенней ранней желтизны.
«Вот так и живу уже двадцать пять лет, - рассказывает наша собеседница. - Я сама родом отсюда же, из Подвала. Это мой родительский дом. Тут же и выросла».
Окончив девять классов, Екатерина Борисовна уехала в Башмаково. Отучившись в ремесленном, отправилась работать в Саранск, откуда по приглашению брата перебралась в Самару, тогда еще Куйбышев. Там познакомилась с будущим мужем Виктором Васильевичем.
«Я приехала как-то к двоюродной сестре, - продолжает героиня нашей истории. - А он жил с ней по соседству. Увидел меня, мы с ним немного поговорили. Вечером он пошел провожать меня на электричку. Потом, спустя какое-то время, приехал ко мне, мы сходили в кино. А еще через неделю он приехал опять и говорит: «Я к тебе свататься!»
Через месяц сыграли свадьбу. Переехали в соседний городок Новокуйбышевск. Жили как все - ссорились, мирились, строили планы на будущее, любили друг друга крепкой и спокойной любовью. Екатерина Борисовна работала на биофабрике, где делали вакцины для животных. Получила звание ветерана труда, часто ездила за границу.
«Были мы однажды в Югославии, - с улыбкой вспоминает она. - Осень. А мы в сапогах на манке - это такая толстая резиновая подошва белого цвета, если вдруг не знаете. Вот приехали в один город, ходим по улицам, гуляем, в гостиницу вернулись - манка чистая-чистая. Возвратились в Новокуйбышевск, только по улице прошлись - сапоги хоть стирай».
Потом в родной деревне у Екатерины Борисовны умерла мама. Посовещавшись, супруги решили перебраться в Подвал, в опустевший дом. Все, что нажили, оставили детям.
На перекрестке времен
Подвал в ту пору - шла середина девяностых - был большим, многолюдным поселком. Шутка ли - несколько десятков дворов. По вечерам, когда спадала жара, деревенские с ведрами тянулись к речке - набрать воды для огородов. Там, на берегу, собирался народ, велись обстоятельные разговоры, обсуждались последние новости. Но время берет свое: старики ушли на покой, а молодежь разъехалась в поисках лучшей жизни.
В конце концов, остались в Подвале двое - Екатерина Борисовна и ее супруг. А потом не стало и его.
«Так я тут теперь и живу, - разводит руками наша собеседница.
Так и живет - все сама. Рубит дрова тяжелым топором-колуном, хозяйничает на огороде и пасеке, таскает воду из колодца, ухаживает за козами. Варит из козьего молока домашний сыр, вытапливает воск, чтобы потом отвезти его в Башмаково и обменять на новые рамки для ульев. Если что-то придет в негодность, сама же чинит или мастерит новое. Для этих целей на большом заскорузлом пне возле гаража лежат тиски, а в доме - целый набор инструментов.
Нельзя, конечно, сказать, что Подвал полностью отрезан от цивилизации. Неподалеку - меньше километра - есть полустаночек, мимо которого каждый день ходит электричка в соседнее Башмаково. Беда только в том, что эти «меньше километра» приходится идти по бурелому, да через речку. Сейчас, правда, речка почти высохла, а раньше Екатерина Борисовна каждую весну сама налаживала через нее мостки.
«Зимой проще - лыжи надела и пошла, - смеется она. - Только вот в этом году снег выпал рыхлый - высокий, но рыхлый. Встаешь на него и тут же по грудь уходишь. Но тоже ничего: поворочаешься, поворочаешься и как-нибудь вылезешь».
Есть и другая дорога - прямая, через поля и посадки. Она длиннее - восемь километров. По ней Екатерина Борисовна ездит на велосипеде. А когда охота прогуляться - ходит пешком.
«Так что я не жалуюсь, - продолжает хозяйка Подвала. - Мужской руки, конечно, не хватает, но я справляюсь. Потихоньку, полегоньку, но справляюсь».
И помолчав, добавляет: «Только не хватает… общения. Чтобы был рядом человек, с которым можно поговорить, что-то обсудить, чем-то поделиться. Я вот звоню по телефону - дочке звоню, внучке, приятельницам - но это все равно не то».
Конечно, дети Екатерину Борисовну не забывают. И все зовут с собой обратно в Новокуйбышевск. Да только она отказывается. Говорит, привыкла уже за столько лет быть сама себе хозяйкой. Да и у детей давно уже своя жизнь - зачем их стеснять?..
Послесловие
Прошлой весной едва не разразилась беда: кто-то поджег поле рядом с брошенной деревней. Пожарные приехали быстро. На тушение огня, идущего сплошной стеной, направили пять машин. Дом Екатерины Борисовны спасли, а вот стоящие тут и там заброшенные дома сгорели дотла. И Подвал, и так превратившийся к началу двадцать первого века в тень себя самого, практически перестал существовать.
«Я думаю, я тут временно, - признается наша собеседница. - Поживу еще немного, а там буду думать, куда себя девать. Может, все-таки поеду к дочке с внучкой. Хотя и не уверена пока».
Расставались мы уже затемно. Возле бани в высокой траве бродили козы, капля красного закатного солнца дрожала на старом жестяном рукомойнике. Екатерина Борисовна пожелала нам счастливого пути и, как водится, мелко перекрестила на дорожку.
А на следующий день позвонила: «Меня дочка перед встречей с вами наставляла: надо, говорит, спросить удостоверение, надо вопросы задать, а то мало ли, кто там к тебе под видом журналистов приедет, - рассказала она, смеясь. - А мы вот поговорили и вы мне что-то такие родные стали, что я обо все позабыла. Как вы доехали? Хорошо все? Ну, вот и замечательно. Вы звоните, если что. Еще пообщаемся».
Триптих на лугу. Как бывший комбайнёр создал музей в заброшенной деревне 
«Дешевле жить, чем помирать». В гостях у жительницы заброшенной деревни 
Утерянный рай. Как в Татарстане умирают деревни 
Почему вымирают деревни? В сёла едут только отдыхать