«Сегодня на орбиту должен был отправиться новый экипаж МКС, однако за 20 секунд до старта сработала автоматика. Все агрегаты в итоге были приведены в исходное состояние», - примерно такая фраза не раз звучала, когда объяснялось, почему был отложен старт космического корабля. Что это за автоматика? Почему она сработала?
За безопасность космических аппаратов отвечают пензенские датчики. Эта аппаратура не раз спасала жизни космонавтов. Но не только благодаря датчикам Пенза связана с космосом. 12 апреля, в День космонавтики, есть лишний повод вспомнить о вкладе Пензы в освоение космоса.
Заводы для ракет
У Пензы был свой путь в космос. И начинался он… с фабрики гнутой венской мебели. В 1916 году её выкупил один из первых авиаторов и авиастроителей России В. А. Лебедев. Он полностью изменил специфику предприятия: вместо мебели оно стало производить винты и фюзеляжи. В годы Великой Отечественной здесь уже вовсю ремонтировали самолеты. После войны на базе предприятия открылось ОКБ, которое начало разработку серийных тренажёров. Именно на них потом будут тренироваться все лётчики как гражданской, так и военной авиации в СССР. А главное, свои тренировки проводили и космонавты, они приезжали в Пензу с рабочими командировками. В 1976 году организация получила название НПП «Эра».
12 апреля 1961 года Юрий Гагарин сказал свою знаменитую фразу «Поехали!» Стартовые комплексы для ракет на космодроме «Байконур» были разработаны на заводе «Пензхиммаш». Это предприятие делало стартовые столы и для единственного действующего в Европе космодрома в Плесецке, и для космодрома во Французской Гвиане вблизи города Куру.
«Для стартовых столов в кооперации с «Пензхиммашем» «Пензенский дизельный завод» изготавливал гидравлические домкраты и катки», - рассказывает исполнительный директор «Ассоциации промышленников Пензенской области» Александр Акимов.
В ответе за «Буран»
«Я тогда не видел мужчин, у которых бы не было слез на глазах», - так вспоминал о первом и единственном полёте «Бурана» Евгений Мокров, в 1988 году занимавший должность заместителя директора по научной работе НИИФИ. Пензенец неслучайно был одним из тех, кто присутствовал на старте челнока. Чтобы русский шаттл вышел на орбиту, работало несколько сурских организаций.
Сотрудники Пензенского политехнического института (ПГУ) готовили расчёты для защиты от воздействия на элементы «Бурана». Для подготовки к полёту использовали системы НПО «Эра».
Старт и посадка корабля проходили в авторежиме. Это невозможно было сделать без специального комплекса, локатора, он помогал «Бурану» приземлиться. Такую систему разрабатывало только одно предприятие - «Кузнецкий завод радиоприборов».
За состоянием «Бурана» следили различные приборы. 3500 таких механизмов разработал пензенский НИИ физических измерений (НИИФИ). Эта организация считалась одной из самых засекреченных.
Институты с грифом «совершенно секретно»
Он находится в центре Пензы, но долгое время полное название этого института не указывалось. Владимир Путин три раза был в Пензе, и каждый раз обязательно приезжал сюда. НИИ физических измерений с самого начала был космическим институтом. Приборы НИИФИ уже 50 лет летают на орбите земли. Они применялись во многих отечественных и международных программах: «Восток», «Союз», «Мир», «Протон», «Энергия-Буран», «Ангара», «Союз-2», «Союз-Аполлон», «Международная космическая станция». На «Байконуре» у института был собственный коттедж, где жили командированные.
Продукция института уникальная. Скопировать ее не получается. Ветераны НИИФИ вспоминают, как американцы покупали советский ракетный двигатель.
Сам двигатель забрали, к нему полагалась и дополнительная аппаратура, в том числе и пензенские приборы.
«Американцы сказали, что сами сделают. Поставили свои датчики на наш двигатель. Врубили его. Все датчики вышли из строя. Потому что там нагрузки невероятные!» - вспоминает Владимир Каршаков, занимавший должность зам. директора по качеству НИИФИ.
«Они пробовали наши датчики повторить. У них и образцы были, они разобрать могли, всё в них посмотреть. Но сделать такие же у них не получилось», - обращает внимание ещё один ветеран НИИФИ Александр Бабиченко.
Сейчас институт входит в состав холдинга «Российские космические системы» и является головным предприятием по датчико-преобразующей аппаратуре.
Показания датчиков из космоса должны поступать на Землю. Причем требовалось сделать так, чтобы расшифровать эту информацию было нельзя. За это отвечал ещё один пензенский научный институт – НИЭПИ. Сейчас он входит в структуру ФАПСИ.
В Пензе не только велись разработки, здесь занимались и выпуском продукции. За серийное производство отвечал завод «Электроприбор».
К 80-м годам для ракетно-космических систем была создана бортовая аппаратура для шифрования «Муравей», «Метро», «Глория».
Вуз для космонавтов
В Пензе нет специального вуза, который бы готовил лётчиков. Но в Пензенском государственном университете (раньше он назывался Пензенским политехническим институтом) учились сразу два космонавта.
Виктор Пацаев, выпускник ПГУ, являлся одним из тех, кто покорял станцию «Салют-1». Её запустили в 1971 году. Первыми жильцами должны были стать члены экипажа Алексея Леонова, но войти в МКС они не смогли, стыковка прошла неудачно. «Приручить» МКС удалось только экипажу «Союз-11». Виктор Пацаев был первым в 1971 году, кто вплыл на станцию. Космонавты пробыли на земной орбите 23 дня, до них этого не делал никто. Они смогли выполнить огромный объём работ. Большая часть исследований пришлась на долю инженера Виктора Пацаева.
Он первым с помощью телескопа «Орион» смог заснять звёзды с земной орбиты. Космонавты изучали гамма-излучение, радиационную обстановку в околоземном пространстве, направление и энергию потока электронов на высоте 250 километров. Кроме того, проводили медицинские и биологические исследования. Виктор Пацаев смог даже вырастить небольшой огород в невесомости. Их готовились встречать как героев. «Готовьте коньяк», - шутил перед посадкой член экипажа Владислав Волков.
Спустившийся «Союз-11» обнаружили быстро. Но экипаж погиб: во время приземления произошла разгерметизация. Мемориальная доска, посвящённая Виктору Пацаеву, установлена у входа в ПГУ.
«Тарханы» - именно такой позывной для себя выбрал пензенец Александр Самокутяев. Признавался, что космонавтом стать не мечтал.
«Когда я заканчивал Военно-воздушную академию, мне поступило предложение пройти отбор в отряд космонавтов. Я уже собирался ехать по распределению на Дальний Восток, где служил, но мне мой друг Роман Романенко, космонавт, сын космонавта Юрия Романенко, предложил попробовать. Я попробовал и с первого раза прошёл», - вспоминал Александр Самокутяев.
На орбите он был дважды: в 2011 и 2014 годах, оба раза возглавлял смешанный российско-американский экипаж. Последний свой полёт совершил в 44 года. В общей сложности в космосе он пробыл около года. Был избран депутатом Государственной Думы от Пензенской области.
