Завидев диктофон и фотокамеру, дядя Толя отворачивается и принимается махать на нас руками в дырявых синих варежках. Но после пяти минут уговоров и выпрошенного «на лечение» полтинника все-таки меняет гнев на милость и соглашается поговорить. Только просит не снимать его и не указывать, на какой именно из городских помоек он живет: то ли из-за страха, то ли из-за стыда.
Как становятся бездомными
Бездомным он стал двадцать лет назад. Как стал? Да очень просто: вернулся домой из армии, голодный до жизни, до женщин, до развлечений. Стал пить и гулять, потихоньку просаживать сначала свои, потом родительские деньги. С работой не сложилось, с семьей тоже. Ну а дальше все просто – обычная, в общем-то, и в этой своей обычности очень страшная лесенка на самое дно.
На вопрос о том, почему бы не податься в ночлежку, где умоют, оденут, справят паспорт и найдут работу хотя бы на первое время, дядя Толя отвечает просто: а зачем?
«Меня тут все знают, - рассказывает он. – Здороваются, иногда продукты дают, иногда денежку. На помойку, опять же, выносят хорошие вещи: недавно вот пальто вынесли почти новое, неделю назад ботинки».
И в самом деле – зачем шевелиться, двигаться, дергаться, когда можно просто лежать в теплотрассе у теплой трубы и зарастать мхом? Сердобольные покормят, может, купят в аптеке какую-нибудь дрянь на спирту, выпьешь – глядишь, и день прошел. Мы вот принесли дяде Толе пару буханок хлеба, каталку колбасы и консервы – уже хорошо, уже можно жить. Правда, хозяин расположенного неподалеку пункта приема макулатуры сказал, что это пустая трата денег: часть дядя Толя спрячет, а часть отнесет в магазин или выменяет у таких же обиженных судьбой на пузырек с «Боярышником».
Без вариантов?!
По информации областного министерства труда и социальной защиты, с начала года в пензенский «Дом ночного пребывания» обратилось 169 человек. За последние пять лет этот показатель сильно не менялся: в среднем в учреждения социальной защиты обращаются ежегодно от 250 до 300 человек, 80 % которых – лица трудоспособного возраста. Впрочем, эта статистика, как уже было сказано, учитывает только тех, кто сам обратился за помощью. Тех же, кто, как дядя Толя, ничего в своей жизни менять не стремится, может быть намного больше.
«Я никого не хочу обидеть, но на мой взгляд, подавляющее число таких людей - это просто лентяи, - отмечает директор «Дома ночного пребывания» Артем Конарев. – Люди, которым вполне комфортно в их нынешнем статусе. Всегда можно добиться большего: например, прийти к нам или в любое другое социальное учреждение, получить одежду, питание, устроиться на работу. Самую простую – дворником, грузчиком. Но для этого нужно что делать, а самое главное – чего-то хотеть, прилагать к себе какие-то усилия. Исключения бывают – распалась семья, или человек попал в тюрьму, а пока сидел, все имущество пропало, родственники умерли. Но таких процентов, наверное, 20. Остальные 80 просто ничего не хотят».
По словам Артема Викторовича, кому-то из обратившихся все-таки удается подобрать занятие. Но большая часть, как и заглавный герой нашей статьи, дядя Толя, держится на работе ровно до первой зарплаты, а после пропадает с концами.
«Конечно, бывает и наоборот – люди находят работу, родственников, возвращаются в нормальную жизнь, - продолжает наш собеседник. – Но таких намного меньше. Процентов, может, пять-семь. С другой стороны – даже если бы удалось вернуть одного человека, значит, мы работали не зря».
Трупы и бесплатный секонд-хенд. Бомж Коля о жизни на челябинской свалке 
«Приезжают, думая, что здесь нет зимы». Почему Крым притягивает бездомных? 
Блог из-под моста. Как бомжи из Астрахани стали звёздами Инстаграма 
Без дома - не человек? Чем можно помочь опустившимся людям 
Хвостатые бомжи. Как правильно подкармливать бездомных животных