У каждой медали, как известно, две стороны. Не будь у Советского Союза атомной бомбы, кто знает, как бы повернулась история. Поэтому корреспондент «АиФ-Пенза» предлагает вспомнить, как создавался ядерный щит СССР, тем более, что в этом процессе участвовал наш земляк - доктор физических наук Олег Барсуков.
Как все начиналось
Что-что, а сталинская разведка могла дать фору американцам и англичанам вместе взятым. А открытие спонтанного деления ядра урана было совершено учеными Радиевого института Академии наук СССР Флеровым и Петржаком еще до войны. То есть советская наука была на пороге того же открытия, что и немецкая радиохимия. Увы, после нападения Германии на Советский Союз нам стало уже не до своего уранового проекта. Но когда в сентябре 1941-го Москве стало известно о совещании в Англии «комитета по урану», сотрудники НКВД подготовили записку наркому Берии, а тот тотчас переправил ее Сталину. Но немцы были уже под Москвой…
«Лаврентий Берия стал главным посредником между Курчатовым и Сталиным, - рассказывает пензенский историк Виктор Кладов. - Летом 1943 года Игорь Васильевич узнал о пуске в США уран-графитового котла. С мая по сентябрь 1945-го он при помощи Лаврентия Павловича получил доклад Энрико Ферми об урановом котле, описание завода в Хэмфорде и многое другое. Были даже получены образцы урана-233 и 235!»
Невозможное возможно
Одним из тех, кто принимал участие в секретных проектах СССР, был Олег Барсуков - в ту пору молодой физик. Кстати, он потомок знаменитой пензенской купеческой династии: еще лет десять назад люди старшего поколения называли один из домов в центре улицы Московской магазином Барсукова. Олег Александрович согласился встретиться с корреспондентом «АиФ», хотя и чувствовал себя неважно: ему трудно было сидеть и даже говорить. Но все же ученый, много лет преподававший в местном университете, нашел в себе силы рассказать нам о том, как создавалось первое ядерное оружие.
«Основным вопросом успеха всех атомных проектов было наличие у разработчика ядерных материалов - урана. В побежденной Германии американцы старались опередить нас, и чаще всего это им удавалось, - вспоминал военные годы наш собеседник. - Но кое-что удалось и нам. Курчатов сам признался в 1946-м: до победы не было надежд организовать уран-графитовый котел, так как в нашем распоряжении было всего 7 тонн окиси урана и не было надежды, что нужные 100 тонн будут выработаны ранее 1948 года.
Лаврентий Берия направил в Германию специальную группу работников лаборатории № 2 и НКВД для розыска урана и уранового сырья. В результате большой работы мы вывезли в СССР 300 тонн окиси урана и его соединений, что серьезно изменило положение не только с котлом, но и со всеми другими урановыми «сооружениями». Наряду с этим подчиненные Берии привезли в Союз почти 20 немецких ученых и около 50 высококлассных рабочих из института кайзера Вильгельма, которые разрабатывали атомную бомбу для Гитлера».
Тогда Олег Барсуков впервые и встретился с Лаврентием Берия. Тот распорядился, чтобы для работы в советском ядерном проекте по всей стране отбирали выпускников вузов, но с одним непременным условием - хорошим знанием немецкого языка. Из МИФИ, где учился Барсуков, взяли всего несколько человек. «Нарком лично разговаривал с каждым из претендентов, - вспоминает Олег Александрович. - Привели меня в кабинет. Свели с немцем. Ну, мы с ним поговорили: язык-то я знал здорово и общался свободно, а Лаврентий Павлович даже пошутил: «Да ты немец или русский?»
В общем, взяли. О чем я никогда не жалел. Берию уважал и уважаю за необычайную остроту ума. Сложнейшие вопросы схватывал на лету. А еще организовал такую агентуру за рубежом, которой не было ни до, ни после него. Все, что получалось в США в Лос-Аламосе, через неделю лежало на его столе.
К тому времени Штаты уже сбросили свои бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Поэтому начальство стало нас поторапливать. Иосиф Виссарионович требовал немедленной разработки, поскольку знал о планах уничтожения СССР ядерными бомбардировками. И если бы мы не сделали свою бомбу, Союз просто испепелили бы».
Тем временем Курчатов своими руками собрал в Москве первый в Европе атомный реактор, рядом с которым появилась «хижина лесника» - так прозвали квартиру Курчатова. Это доказывало, что бояться взрыва реактора не надо. Игорь Васильевич добился постоянной работы этого реактора на долгие годы.
«Проводимые Берией совещания были деловыми и всегда результативными, - продолжает тему Виктор Кладов. - Он был мастером неожиданных и нестандартных решений, быстр в работе, не пренебрегал выездами на объекты и личным знакомством с результатами.
Подготовленные под его руководством физики-ядерщики составили костяк работников атомных городов Арзамаса-16, Челябинска-40, Челябинска-70, Семипалатинского полигона, Пензы-19.
Уже 15 мая 1945 года вышло постановление ГКО № 8579, которым предусматривалось проектирование первых атомных бомб БС-1, БС-2. Их стали расшифровывать как бомбы Сталина. На самом деле эта аббревиатура означала «бомбы специальные».
Когда Трумэн в Потсдаме сообщил лидеру СССР об успешном испытании в США новой мощной бомбы, ни Трумэн, ни Черчилль не могли понять спокойной реакции вождя Союза на важное сообщение...
Вид гангстера
«Берия знал, как заставить людей работать и днем, и ночью. Вид у него был очень убедительный, если не сказать пугающий, - вспоминает Олег Барсуков. - Я бы даже сказал -вид самого настоящего гангстера. Может, с кем-то он и был хамом, но с учеными - нет. Понимал, как нужно себя вести. Ко мне относился благожелательно. Давал конкретные поручения и, если оставался доволен, слегка хвалил. Но если кто-то не успевал, свирепел: «Да как вы могли!?» Но в пределах вежливости и без мата.
Впрочем, без трагедий и смертей не обходилось. Работали-то с ураном. Методом проб и ошибок, ценою многих жизней. На кладбище в Обнинске лежат молодые люди от 25 до 40 лет. Умирали они, как правило, от облучения. Не стал исключением и сам Курчатов, получивший дозу в 1000 рентген, и инфаркт».
Испытание первой советской атомной бомбы было проведено 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне, а на следующий день Берия и Курчатов подписали доклад на имя Сталина: «Докладываем Вам, что усилиями большого коллектива советских ученых, конструкторов, инженеров, руководящих работников и рабочих нашей промышленности в итоге 4-летней напряженной работы Ваше задание создать советскую атомную бомбу выполнено.
Атомный взрыв зафиксирован с помощью специальных приборов, а также наблюдениями непосредственно участвовавших в проведении испытания членов Специального комитета тт. Берии, Курчатова, Первухина, Завенягина и Махнева…».
Вместо послесловия
«Весь контроль по атомному проекту осуществляло только ведомство Берии, а сотрудники НКВД были его глазами и ушами. Лаврентий Павлович верил, что после Сталина он должен занять его место, - считает историк Виктор Кладов. - Но догадывался, что «соратники по власти» попытаются его убрать, причем физически».
Почти перед арестом Берия успел передать приказ своим подчиненным: «Доставить в Москву водородную бомбу, которую делал Сахаров». Неужели Лаврентий Павлович хотел ее использовать для шантажа товарищей из ЦК? По крайней мере, такое мнение сложилось у Игоря Курчатова.
В июне 1953-го Берия был арестован. Его судили (за шпионаж, злоупотребление властью, организацию незаконных репрессий) и спешно расстреляли. Но уже 12 августа 1953 года на Семипалатинском полигоне была успешно испытана первая советская термоядерная бомба.
Академик Велихов: ядерное оружие - это гарантия мира для любой страны 
«Борода» против Америки. Как Игорь Курчатов спас СССР от атомного удара 
Антигерой Советского Союза. Пять мифов о зловещем Лаврентии Берии 
Код «РДС-37». Советскую «супербомбу» взорвали со второй попытки 
«Подарки» потомкам. Как теряли и не находили ядерные бомбы