Несоциальное социальное
Сергею двадцать шесть. Молодой человек видит лишь силуэты – зрение он потерял четыре года назад из-за травмы.
Маршрут мы с ним выбрали простой – по улице Кирова вниз, до железнодорожного вокзала и обратно. Перед тем, как отправиться в путь, Сергей показывает свой главный ориентир – белую пластиковую трость. Объясняет: «Как правило, при ходьбе тростью нащупывается какая-то направляющая – стена, забор, бордюр – и уже по ней человек движется».
Иди прямо у нас, впрочем, не получается. Асфальт на Кирова неровный, под ноги то и дело подворачиваются ямы и трещины. В одном месте просел канализационный люк, и образовалась воронка. Ее Сергей пропускает, оступается – и мы еле успеваем его поддержать.
«У нас, если разобраться, нет ничего, - констатирует Сергей чуть позже – Ни тротуарной плитки, ни контрастных значков. Вот хороший пример: мои знакомые часто ездят в диализный центр. В этом центре на входе множество дверей – и все ведут в разные помещения. Мы просили – поставьте возле нужной двери звуковой маячок. Это не обязательно должно быть специальное устройство – можно просто вывести радио. Результат? Нет результата».
Но есть проблема и посерьезнее.
«Транспорт, конечно. С автобусами и троллейбусами проще, но их мало. – рассказывает Ногтев. – И не везде объявляют остановки. Маршрутками же пользоваться практически невозможно. Мы как-то проводили эксперимент: писали на табличках номера маршрутов и вставали с ними у обочин. Никто не остановился. Есть еще, впрочем, социальное такси, но это вообще смех: по индивидуальной программе реабилитации инвалиду положено всего двадцать поездок в год. Причем машину нужно заказывать заранее – как минимум, за два дня. Словом, транспорт – это пока самая большая проблема».
Довольно скоро мы убеждаемся в этом на практике.
Ездить и ходить
Центральный рынок, забитая людьми остановка. Вместе с нами Сергей садится в маршрутку. Длинная трость мешается, но никто из стоящих рядом даже не пытается придержать для молодого человека дверь. В салоне наш проводник спрашивает: «Подскажите, где тут свободное место?»
«Почти все свободные. Не видите, что ли?» – хмуро отвечает женщина в большой пушистой шапке. Черные очки и белая трость ее совершенно не смущают. Остальные молчат.
Наш проводник достает из кармана деньги. Объясняет попутно – купюры и монеты каждый незрячий различает на свой лад. Кто-то раскладывает их по разным карманам кошелька, кто-то сворачивает определенным образом. С монетами проще – они все имею разный размер и толщину. Сложности возникают лишь с монетами в 2 и 10 рублей – они очень похожи.
«Кстати, вот еще что, - рассказывает Сергей дальше. - К нам в общество слепых недавно приходил Валерий Шомников – чиновник из Минтруда, начальник специального управления по работе с инвалидами. Говорил интересные вещи. Например, что в рамках программы «Доступная среда» скоро начнут обучение специальных людей, которые будут тестировать пандусы, звуковые светофоры, тактильную плитку. Мы попытались выяснить, зачем это нужно – можно же просто взять настоящего инвалида – слепого, например, опорника. Так и не выяснили».
На вокзале первым делом спускаемся в переход. Под ногами ямы, трещины, щербины. Подчас – полные воды. Белая трость то и дело за них цепляется, выгибается в руках. Одно неосторожное движение – и она переломится.
«Тебе самому-то здесь идти нравится? – спрашивает Сергей. Я молчу – ответить нечего. Мой собеседник это прекрасно понимает. – Вот-вот. Если уж зрячий здесь запросто может ноги переломать, что говорить о слепом?»
На вокзале тоже не все гладко. Да, в рамках реконструкции (которая, напомним, длится уже третий год) здесь положили ярко-желтую тактильную плитку с глубокими бороздками. Человек бороздку нащупывает и идет, ведя по ней кончиком трости. Удобно.
Удобно-то удобно, но ближе к зданию вокзала дорожка разделяется надвое. Одна часть убегает к центральному входу, а другая обрывается у железнодорожной платформы. Ограждений нет – а это значит, что для слепого человека движение по такой ненадежной указке вполне может закончиться на рельсах.
«Я тут для тебя принес кое-что, - Сергей достает из кармана черную матерчатую маску на резинках. – Примеришь? Попробуй пройтись. Словами это не опишешь».
И в самом деле – не опишешь. Мир, простой и понятный, в одно мгновение становится страшным. Особенно если вспомнить, что в случае беды помощи ждать, в общем-то, не от кого.
Кричи – авось, помогут
Заключительный этап – небольшой эксперимент. Даже скорее не эксперимент вовсе, а опыт. Чтобы закрепить пройденное. В здание вокзала заходим по очереди – сначала Сергей, потом мы. Сергея тут же подхватывает под руки кучка сердобольных горожан. С ахами и охами доводит до центра зала ожидания… и оставляет.
«Справа сидения, слева кассы, - напутствует его усатый мужчина. – Ну все, удачи».
Сергей остается один.
Выждав несколько минут, подходим к полицейскому, стоящему возле металлодетекторов. Спрашиваем осторожно: «Там человек с тростью. Незрячий, наверное. Может, ему помощь нужна?» - «И что? – полицейский смотрит на нас удивленно. – Чем я могу ему помочь?» - «Может, он потерялся. Вы спросите – он сам скажет».
И хотя ничего предосудительного в нашей просьбе не было, страж порядка начинает медленно закипать. «Он меня видел и не подошел. Значит, все в порядке». - «Он слепой. Он не мог вас видеть». - «Значит, закричал бы. Он не кричит? Нет. Значит, ему ничего не надо».
И ничего, в общем-то, не добавишь. Кричи – авось, помогут.
«Многие у нас просто не представляют, как себя вести со слепым, - рассказывает на прощание Сергей. – Реакции, как правило, две: человек тебя или просто игнорирует или рвется помочь, хватает за руки… и делает только хуже. Хотя правило всего одно: если видите на улице человека с белой тростью, подойдите и спросите, не нужна ли ему помощь. Это ведь совсем не сложно, верно?»
Виктор Курнаев, руководитель региональной организации «Всероссийское общество слепых», прокомментировал ситуацию так: «На самом деле все сложнее, чем кажется. К сожалению, у нас многие понятие «доступная среда» воспринимают очень узко. Для них она ограничивается пандусами и звуковыми светофорами. Между тем «доступная среда жизнедеятельности» - и это определено всемирной Конвенцией по правам инвалидов – предполагает возможность начиная с детского возраста получать образование, трудоустраиваться и активно участвовать в жизни общества. И вот с этим у нас большие проблемы. Конечно, многое делается. По звуковым светофорам, например, мы одни из лучших в Поволжье. Но все же, зачастую, к вопросам организации доступной среды – доступной хотя бы в плане передвижений – у нас относятся формально».
Наш эксперт приводит самый свежий пример: ему позвонили из одного центра диагностики и попросили найти человека, который сделал бы для них указатели, написанные шрифтом Брайля. В Пензе всего 2-3 процента инвалидов по зрению владеют этим шрифтом. Лучше бы сделать звуковые таблички или выделять инвалидам сопровождающих. Но из Москвы дан приказ – указатели со шрифтом Брайля. Отступать от этих требований, даже если они ничем не обоснованы, никто не собирается. Хотя в той же Конвенции одним из лозунгов движения инвалидов значится: «Ничего для нас – без нас!».
Смотрите также:
- Наперекор судьбе. Женщина-инвалид занялась бизнесом и воспитала двух детей →
- Частные возможности. Госуслуги могут передать предпринимателям →
- Игры, в которые играют люди. Как алчность до решетки доводит →