Примерное время чтения: 6 минут
315

Память, ты же можешь. Как фронтовые реликвии помогают не забыть о героях

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 18. «АиФ-Пенза» 03/05/2018 Сюжет Пензенская область. История в документах и судьбах
Никто не забыт, ничто не забыто...
Никто не забыт, ничто не забыто... / Елена Никитина / АиФ

Фотографии, медальоны, посуда, похоронки - пожалуй, в каждой семье есть своя военная реликвия. Еженедельник «АиФ-Пенза» запускает новую рубрику «Незабытая Победа», в которой мы будем рассказывать о фронтовых вещах и связанных с ними воспоминаниях. Присоединяйтесь! Давайте вместе вспомним наших героев.

«Мирная» фотография

Татьяна Перфилова уже много лет бережно хранит в семейном фотоальбоме одну фотокарточку, самую дорогую для дочернего сердца - ту, которая была сделана за три дня до войны. На ней два самых близких ей человека - мама и отец. Молодые, красивые, полные надежд. Камера запечатлела их страстный поцелуй, навсегда сохранив на снимке невероятную нежность, с которой они относились друг к другу. А через три дня началась война…

«В 1941 году, когда мои родители отдыхали в санатории, к ним подошел молодой человек и предложил сфотографироваться, - рассказывает Татьяна Владимировна. - Мама была беременна вторым ребенком. Потом она мне рассказала, что, когда сообщили о начале войны, у нее вдруг зашевелился малыш, а ведь срок был совсем небольшим. Эх, и испугались все - решили, что будет выкидыш, но, к счастью, все обошлось. Так в семье появился Леонид».

Сама Татьяна Владимировна родилась в 1944 году. Удивительно, но, несмотря на тяжелое время, ее отец уговаривал супругу: «Хочу девочку! Давай о третьем ребенке задумаемся». И женщина сдалась.

Увы, вырастить младшую дочку ему не удалось: в 1948 году он умер от туберкулеза легких.

«От того, что мы всю войну пробыли в Пензе, легче, чем остальным нам не жилось, - рассказывает пенсионерка. - Отец хотя и работал начальником отдела технического контроля на заводе «Электроавтомат», много денег не получал. Чтобы прокормить большое семейство ему приходилось рыбачить на Суре. Он часто простывал, недоедал, его ослабленный организм не мог противостоять тяжелой болезни».

Кстати, никто из родственников Татьяны Перфиловой на фронте не побывал - им выпало не менее ответственное задание: работать в тылу, на секретном  заводе.

Вещи из чемодана

Отправляясь в эвакуацию, беженцы в попыхах бросали в чемоданы только самое необходимое. А родители Ольги Шагаповой в большой деревянный сундук умудрились уместить еще и семейный фотоальбом, плойки для завивки волос (война войной, а о красоте забывать не стоит) и даже елочные игрушки! 

Фото: АиФ/ Полина Тальникова

«Когда в 1941 году немцы подошли к Красногорску, папу - работника секретного завода - отправили в эвакуацию вместе с другими сотрудниками. Родители стали спешно собираться в Новосибирск, упаковывая вещи в сундук (им выделили всего одно багажное место). Сохранившиеся до сих пор плойки для волос взял папа. Когда мама, торопившаяся собрать ребятишек, увидела в сундуке свой предсвадебный подарок, она удивленно спросила отца: «Зачем? Кому они теперь нужны». «Ты что, забыла: у тебя двое девок растут!», - напомнил ей папа. Мне тогда было 1,5 годика, а сестренке Ирине около трех.

Через несколько лет, 9 мая 1945 года, мама с утра крутила себе локоны теми самыми плойками! К слову сказать, современным модницам кудряшки даются гораздо легче - достаточно включить плойку в розетку, накрутить локон и подержать так несколько секунд. А тогда металлические щипцы нужно было долго греть над керосинкой или плитой. Но маму это не останавливало: она упорно крутила кудряшки, желая встретить долгожданную Победу самой красивой! А вечером они с бабушкой они рыдали навзрыд – выяснилось, что на фронте погиб мой дядя».

Вместе с плойками Ольга Михайловна показывает мне и новогодние елочные игрушки. Картонные, покрытые серебрянкой, в виде животных - таких сейчас не увидишь ни в одном магазине, разве только в антикварном. Собственно, как и фотоальбом. Открываешь его, и на тебя смотрит дедушка Ленин, а на предпоследней странице сам товарищ Сталин.

«Семья моей мамы Александры Игнатьевой из крепостных и ремесленников. Мой дядя и бабушка были профессиональными сапожниками, они шили только для господ, а тетя была белошвейкой», - Ольга Михайловна показывает мне семейные фото.      

В 1949 году семья Шагаповых хотела вернуться в Красногорск, но не получилось. В итоге решили остаться в Пензе, где жила сестра матери.

Нарисованная ладошка

Вера Уклеина бережно хранит фронтовую фотографию своего свекра Павла Дмитриевича, похоронку на него и квитанцию на получение 73 рублей за смерть кормильца. Мужчина работал помощником лесничего и на фронт мог бы не ходить: таким специалистам давали бронь. Но он решил иначе.

«Свекровь Степанида Владимировна умоляла его не уходить, - рассказывает Вера Михайловна. - В то время в их семье уже подрастали три малыша, вот-вот должен был появиться четвертый. Но куча ребятни и слезы жены главу семейства не остановили. Он лишь отрезал: «Стеша, не к лицу настоящему коммунисту прятаться за бабью юбку».

Своего младшенького сыночка Толечку фронтовик так и не увидел. Только ладошку малыша Степанида успела обвести на листке бумаги и отправить супругу. Сержант Уклеин погиб под Харьковым в 1942 году.

Его жена, получив похоронку - обычный тетрадный лист в клетку - долго не шла на почту за деньгами. Женщина не могла поверить в то, что на их семью обрушилось такое горе. «Вот вам, детки, вместо папки», - горько сокрушалась молодая мама, когда все-таки принесла эти несчастные 73 рубля.

«Мой муж лет до шести не знал, что его отец погиб. Как только видел мужчину в военной форме, подбегал, хватал за гимнастерку и кричал во все горло: «Папа, папа!» - продолжает свой грустный рассказ наша собеседница. - Он никогда не видел своего отца, но очень его любил и гордился. Он даже показывал мне сосны, которые тот когда-то высадил…»

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ-5 читаемых

Самое интересное в регионах