Старый ухват, неказистые коньки-«снегурки», керосиновая лампа с потемневшим от времени фонарем, обрезы льняных тканей ручной работы - настоящий музей деревенского быта собрала в родительском доме жительница села Троицкое Валентина Телюкина. Корреспондент «АиФ-Пенза» побывал в музее старинных вещей и уникальных поделок.
«Неженская» работа
Троицкое - село старинное. Двести с лишним лет живет оно тихой размеренной жизнью в самом сердце Башмаковского района, среди зеленых лесов, звенящих родников и полей, тянущихся до самого горизонта. Здесь живут гостеприимные люди - простые, отзывчивые и очень душевные. Здесь на холме стоит каменный храм, воздвигнутый в честь сорокалетия победы русской армии над войсками Наполеона, об удивительной и странной истории которого мы писали в одном из предыдущих номеров.
Во дворе у нашей собеседницы, Валентины Телюкиной, царит творческий хаос. На жердины забора насажены старые закопченные чугунки, на стене дома висят старинные часы в узорных деревянных корпусах. Рядом - тележное колесо и перекрещенные серп и молот. Настоящая инсталляция.
«Да ладно уж, - отмахивается Валентина Ивановна. - Так, собираю по старикам, что придется».
Она сама по себе человек интересный. После школы несколько лет работала инженером в Куйбышевском агрегатном производственном объединении, где проектировали шасси для вертолетов и самолетов. После поступила в авиационный институт на авиаконструктора. Не женское дело, скажете вы? Да как посмотреть - Валентина Ивановна говорит, что у нее всегда была техническая жилка.
«В детстве я долго не могла выбрать, чем же стану заниматься, когда вырасту, - рассказывает творческая пенсионерка. - Хотела быть то милиционером, то продавцом, то еще кем-нибудь. Про авиационный институт тоже думала, но мне казалось, что раз авиация - значит, обязательно должны быть полеты. А иначе как? Потом, конечно, став постарше, поняла, что это не так. Но о выбранной профессии ни разу не пожалела».
Учиться было нелегко. Те, кто думает, будто все занятие авиаконструктора - чертежи да схемы, сильно ошибается. Приходилось много работать руками - собирать, паять, управляться со сварочным аппаратом. Да и стереотип о «неженской профессии» сидел в головах слишком плотно: кое-кто из преподавателей над студентками даже втихомолку посмеивался.
«Существовали закрытые специальности, - продолжает героиня нашего рассказа. - Например, девушек не брали на «Авиационные двигатели». У нас как-то сложилось пятьдесят на пятьдесят, но все равно приходилось трудно. Был у нас такой предмет: технология сварочного производства, Вы, наверное, представляете себе, что такое сварка: треск стоит, искры летят. Парни - и те вздрагивали. А уж девчонки визжали так, что уши закладывало! Ну и в самом деле - какие из нас сварщицы?»
Живые воспоминания
После института Валентина Ивановна три года проработала в Самаре, а потом по семейным обстоятельствам вернулась в Пензу. А в 2003 году умерла ее тетя, оставив после себя множество старинных вещей - прялку-самопряху, коллекцию черно-белых фотокарточек, старый ухват и еще много чего интересного. Что-то из этого Телюкина отдала в тимирязевский Дом культуры, что-то решила сберечь до лучших времен. А потом пошло само собой: кое-что она находила сама, кое-что ей приносили соседи. Сейчас в ее «частной коллекции» больше тридцати экспонатов, и за каждым - своя история. Может, маленькая и в контексте глобальных проблем несущественная, но всегда сочень личная и теплая.
«Взять хотя бы старые фотографии, - рассуждает Валентина Ивановна. - Это сейчас все просто: пришел в ателье, сел, тебя сфотографировали - хоть одного, хоть с семьей. А тогда это было настоящим событием. У нас в селе, например, по домам ходил один фотограф - дядя Ваня. Сфотографирует одну семью и дальше идет».
Или коньки-«снегурки». Большинство наших читателей, держим пари, таких даже не видело. А увидев, ни за что не поверило бы, что эта конструкция из плоской металлической платформы и широких полозьев, на самом деле – коньки.
«Они крепились к валенкам тесемками или кожаными ремнями, - рассказывает наша собеседница. - Я помню, как каждую зиму папа заливал нам каток, и мы на нем катались».
Самый старый «экспонат» в коллекции - сумка-саквояж, с которой зажиточные люди раньше ездили в поездах. Ему больше ста лет. Этот саквояж Валентине Ивановне передала через внучку монахиня из одного из пензенских монастырей.
«Я – деревенская!»
На день села героиня нашей истории устраивала выставку старых фотографий. Съездила в Башмаково, распечатала отсканированные снимки. Местный предприниматель Николай Юрлов помог изготовить под них стенды. Соседи, вспоминает Телюкина, очень удивились, когда узнали, что все это она сделала на свои деньги.
«Спросили: «Как? Тебе разве за это не платят?», - смеется женщина. - Кто же мне будет за это платить, интересно?»
Что дальше будет с музеем на заднем дворе - вопрос пока открытый. Вполне возможно, что со временем он станет музеем настоящим. По крайней мере, как говорит наша собеседница, такое намерение есть у Николая Юрлова - того самого предпринимателя, ратующего за возрождение Троицкого.
И хотя до настоящего музея еще далеко, увлечение Валентины Ивановны уже приносит очень важные плоды. Благодаря ей снова стало известно сельчанам почти забытое имя Ксенофонта Павловича Максина – Героя Советского союза, гвардии капитана, в страшном бою на Курской дуге уничтожившего 18 немецких танков. А когда в селе задумали поставить стелу в память о тех, кто не вернулся с фронта, Телюкина сама ходила по дворам и разбирала старые записи, кропотливо, фамилия за фамилией, составляя посмертный список.
«Я ведь никогда не стеснялась своих корней, - с улыбкой признается Валентина Ивановна. – Даже когда училась в институте. У нас там были такие же ребята из сел и деревень, которые боялись в этом признаваться, думали, что это зазорно. А я всегда с гордостью говорила: «А я – деревенская!»
Раритетные экспонаты и находки. В Москве открылся первый музей службы «03» 
История скорой помощи, денег и пыток. Необычные музеи Москвы 
Закольцованная история. Музеи о транспорте и на транспорте 
На крыше, фабрике и в аэропорту. 12 идей, как провести «Ночь в музее» 
«Голубые танцовщицы» и «Мадонна с младенцем». 7 шедевров Пушкинского музея