В ожидании отца
Иван Григорьевич родился 22 января 1906 года в селе Лунине, расположенном на железнодорожной линии Пенза-Рузаевка. С малолетства родители приучали его к крестьянскому труду. Уже в десятилетнем возрасте, когда отца взяли на германскую войну, ему пришлось вместе с матерью и младшими братьями вести свое бедняцкое хозяйство. Пахал, как умел, небольшой земельный надел, заготовлял на зиму для единственной лошади сено. Зимой отправлялся в извоз. Чаще всего из присурских лесов доставлял на станцию дрова. Нередко их прямо с саней грузили в тендер паровоза.
Как правило, это происходило тогда, когда на станцию прибывал эшелон с ранеными. Иван забирался то в одну, то в другую теплушку и стремился узнать: не встречал ли кто-нибудь его отца, Григория Шильнова, воевавшего на Румынском фронте? Но так ни разу и не получил положительного ответа. Домой же отцовские письма приходили редко, а потом совсем прекратились.
И вдруг поздним декабрьским вечером 1917 года кто-то постучал в окно. Время было неспокойное. Дверь держали на крючке. Мать, накинув зипун, выбежала в сени. Не прошли и считанные секунды, как она заголосила. Ваня и его младшие братья соскочили с печки, кинулись к двери. Но порог переступил отец, поддерживавший под руку мать.
«Отец, как и многие другие фронтовики, — вспоминал Иван Григорьевич Шильнов, — вскоре включился в общественную работу. Вместе с мужиками митинговал, делил землю. В селе образовали Совет крестьянских депутатов. Весной дружно засеяли яровое поле. Все работали с раннего утра и до позднего вечера. Однако с каждым днем усиливались тревожные слухи: то якобы Пензу взяли белочехи и им на помощь рвутся с Дона казаки генерала Краснова, то стали говорить о полчищах Колчака, которые чуть ли не подошли к Самаре. Словом, деревня жила доходившими до нее сведениями из третьих и четвертых уст. Кулаки и местные торговцы втайне ждали избавления от «советов». Крестьянская же беднота готовилась с оружием в руках защищать свои завоевания. И когда была объявлена мобилизация, отец вместе с другими односельчанами влился в ряды Красной Армии».
Домой он вернулся лишь в 20-м году, после разгрома Врангеля, в длинной, пробитой осколками шинели артиллериста и в буденовке. Вскоре от полученных на фронте ран глава семейства заболел и умер.
Жив в сердцах
«Пришлось, — делился своими воспоминаниями Иван Григорьевич, — расстаться со школой. Надо было заниматься хозяйством. Моих сверстников стали призывать в армию, а мне с учетом семейных обстоятельств дали отсрочку. Не раз обращался к волостному военкому с просьбой, чтобы он направил меня вместе с ними. Но я еще свыше полутора лет оставался «в запасниках». Только осенью 1928 года осуществилось мое желание».
Сначала Шильнов служил в отдельном конно-артиллерийском дивизионе. Потом с 1930 по 1933 год учился в Московском артучилище имени Л.Б. Красина. В звании младшего лейтенанта его направили для продолжения службы на Дальний Восток. Первоначально командовал взводом, затем батареей, артдивизионом. В начале 1941 года капитана Шильнова назначили начальником штаба 1061-го гаубично-пушечного артполка.
«Сталинградская эпопея, — вспоминал об одном из боев Иван Григорьевич, — явилась школой мужества не только для командного, но и рядового состава. К концу января 1943 года крупные силы врага были окончательно разбиты, уничтожены и пленены».
Войну подполковник Шильнов закончил в городе Брно.
Иван Григорьевич умер 2 января 1974 года. Он похоронен на Воскресенском кладбище города Саратова.
Заморозке не подлежат. Почему рост тарифов неизбежен 
Дела минувших дней. Почему забыли про памятник рабочим? 
Посвящается кинематографу. В краеведческом музее открылась новая выставка 
Жертвы микрозаймов. Как теряют квартиры 
Прямая связь. Губернатор отвечал на вопросы пензенцев в режиме онлайн