Его называли по-разному: «космический корабль», «русский шаттл». В ноябре 1988 года ракета-носитель «Энергия» вывела на околоземную орбиту самолёт «Буран». Корабль два раза облетел вокруг Земли, а потом в полном автоматическом режиме сел на специально построенную полосу на аэродроме «Юбилейный» космодрома Байконур.
Полёт длился 205 минут, он стал событием мирового масштаба, о нём подробно рассказывали как советские, так и иностранные СМИ.
На официальной памятной фотографии, посвящённой «Бурану», есть и автограф пензенского учёного Евгения Мокрова. В подготовке проекта участвовали коллективы сразу нескольких организаций из сурского края.
Тренажёры для космоса
В 1972 году президент США объявил о запуске программы «Space Shuttle». Заявлялось: программа - гражданская, связана с изучением космоса. Но в Советском Союзе этому не поверили. Шаттл был в состоянии нести до 30 тонн груза, в том числе и бомбы, которые можно было сбросить на территорию СССР. Решено было создавать свой космический челнок. Так родилась программа «Энергия-Буран». Над ней работала вся страна. В том числе и пензенские учёные.
«В те годы нашу кафедру возглавлял Евгений Маквецов. И он как родоначальник цифрового моделирования конструкций принимал участие в расчётах, связанных с защитой от механического воздействия элементов «Бурана». Расчёты производились для саратовского КБ «Электроприбор», - рассказывает заведующий кафедры «Конструирование и производство радиоаппаратуры» ПГУ Николай Юрков. - Стартер ракеты должен был отработать три секунды, ни больше ни меньше, нашей задачей было обеспечить трёхсекундную работу стартера. Вроде бы три секунды немного, но техника была не такая, как сейчас, многое рассчитывалось на арифмометрах и логарифмических линейках. И поэтому строить модели было сложно. Но очень интересно. Работы длились около двух лет».
Для тренажёров многоразового корабля «Буран» использовали системы пензенского НПО «Эра». Предприятие выпускало тренажёры как для гражданской, так и для военной авиации, на оборудовании из сурского края готовились лётчики-космонавты.
Задачи программы «Энергия-Буран» здесь также выполнили. Позднее, в 1989-м, генеральный директор НПО «Эра» Б. В. Клюев получил премию Совета Министров СССР.
Датчики в секрете
За состоянием «Бурана» следили специальные датчики. 3500 таких механизмов были разработаны в пензенском НИИ физических измерений (НИИФИ). С 1961 года институт производил датчико-преобразующую аппаратуру для всей ракетно-космической техники. Сейчас он считается головным предприятием отрасли.
«Все разработки были секретными, и слово «Буран» не произносили, – продолжает исполнительный директор «Ассоциации промышленников Пензенской области» Александр Акимов, ранее он работал в НИИФИ. – Скрывались характеристики датчиков: если бы стало известно, при каких условиях они должны были работать, то можно было бы понять, для чего они разрабатывались».
В те годы даже само название института – НИИФИ – старались не произносить.
«Буран» садился в автоматическом режиме. Для этого был необходим специальный посадочный комплекс, по сути, локатор, который мог бы помочь русскому шаттлу правильно приземлиться. В стране, по сути, было только одно предприятие, которое разрабатывало подобные системы - Кузнецкий завод радиоприборов. Он готовил маячные системы посадки самолётов для аэропортов СССР, а также ближнего и дальнего зарубежья. Его сотрудники также принимали участие в работах по засекреченной программе.
«Сел фантастически»
Евгений Мокров, который в 1988 году занимал должность заместителя директора по научной работе НИИФИ, был одним из тех, кто присутствовал на старте советского шаттла.
«Самолёт «Буран» отлетал просто фантастически, сел точно. Я тогда не видел мужчин, у которых бы не было слез на глазах», — вспоминал Евгений Алексеевич.
В Пензе о полёте космического перевозчика, конечно же, узнали из СМИ. Но о том, что уроженцы сурского края имеют непосредственное отношение к «Бурану», в регионе долгие годы говорить было не принято.
«Буран» был рассчитан на 100 взлётов и посадок. Но его полёт в ноябре 1988 года был первым и единственным. В воздух он больше не поднялся. А вот открытия, которые были сделаны при проектировании «Бурана», применялись позднее во многих отраслях.
«Сейчас даже в обычной промышленности используют модели приборов, систем. Сначала всё проверяют на них, - поясняет Николай Юрков. - Появилось так называемое быстрое прототипирование. А наша кафедра продолжила работать на развитие космических отраслей. Это помогло развитию радиоэлектроники».
Комментарий
Доцент ПГУ, ветеран НИИФИ Александр Бабиченко:
«В Пензенской области в проектировании, изготовлении, испытаниях системы «Энергия – Буран» участвовало более 10 предприятий оборонного комплекса. Не считая Подмосковья и еще 2-3 областей, в стране не было региона с таким количеством участников, работавших над столь сложным заданием.
Одно из основных назначений «Бурана» был захват или уничтожение искусственных спутников в космическом пространстве. Успешный полет советского челнока стал одной из причин того, что НАСА (американское космическое Агентство) приняло решение о закрытии программы СОИ.
Задачей программы «Энергия- Буран» был также вывод грузов для построения международной космической станции, спутников на орбиту. Испытательные комплексы и комплекты конструкторской документации для создания многоразовых космических систем в «НПО «Энергия», «НПО им. Лавочкина» были сохранены. И сейчас проводятся интенсивные работы, связанные с многоразовым космическим кораблем «Орёл» (проект «Федерация») и несущей многоразовой ракетой «Амур – АНГ» («Союз-7»).
Большое количество новейших композиционных материалов, испытательного оборудования были переданы в авиационную отрасль страны. Их эффективно использовали при проектировании новейших военных истребителей, бомбардировщиков МиГ-31, МиГ-35, Су-43, СУ- 35, Су-57, гражданских пассажирских самолетов».