Царская рыба. Как история о сурской стерляди обросла фейками

Её восхваляли в мемуарах XIX века, жаловали к царскому столу, с ней были связаны целые отрасли в хозяйстве. Это всё о сурской стерляди. Она стала настоящей легендой нашего края. Где правда, а где вымысел в этих историях?

   

   

Специально для Алексея Михайловича

«Сурская стерлядь знаменита», – писал в своём «Толковом словаре живого великорусского языка» Владимир Даль. «Кто сурской стерляди не знает? Она и в Питере, и в Москве в одной цене с шекснинскою», – продолжал он в своих литературных очерках.

Сурская стерлядь на самом деле славилась на всю Россию. Её называли «красной рыбой», то есть самой лучшей, наивысшего качества. Вырастала она относительно небольшой, не длиннее 71 см, и весила около 2 кг. Но именно в этих размерах она нагоняла жирок до идеальных пропорций и, приготовленная искусным поваром, была особенно вкусной и нежной. Именно её подавали к царскому столу Алексея Михайловича Романова. А чтобы не портить её вкусовые качества, в столицу рыбу привозили живой, в специальных садках (прорезях) – бочках, наполненных водой. 

Чтобы добыть её, трудились целые артели. Вылов стерляди был доходной отраслью хозяйства в регионе. Вот только это всё относилось не к Пензенской губернии, а тем землям, которые сейчас находятся в Нижегородской области и Чувашской Республике, т. е. в нижнем течении Суры. Владимир Даль о том, как высоко ценится в столице сурская стерлядь, рассказывал, давая описание городу Васильсурску. Сегодня это рабочий посёлок, который стоит на берегах Чебоксарского водохранилища, там, где Сура впадает в Волгу.

«Вы представляете, какой ширины там русло Суры? Три километра! Нам такое даже представить сложно. Участок Суры, который находится в нашей области, относительно маловодный. Это верхнее течение реки. А для стерляди надо много воды, и воды чистой. Стерлядь, конечно, вылавливали и у нас, она упоминается, но вместе с другими сортами рыб. И размеры улова были таковы, что его хватало лишь на собственные нужды. Отдельного промысла, связанного с ней, не было. Это понятно из хозяйствен­ного описания губернии XIX века. Среди отраслей хозяйства, которые там указываются, промышленная ловля рыбы не значилась вовсе», - отмечает председатель Союза краеведов России Владимир Первушкин.

Большая икра — ставки и выигрыш. Как Россия подсадила Европу на деликатес Подробнее

Легенда исчезла

На территории Пензенской области находятся сразу три крупных реки: Мокша, Хопер, Сура. Но все они или берут начало в регионе, или находятся только в верхних течениях. Все они маловодны, ресурсов в них мало и для промышленной ловли рыбы, и для судоходства.

   

   

«Вы знаете, почему один из районов Пензы сейчас называется Барковкой? Потому что там раньше делали барки, на них по половодью сплавляли зерно до Рыбинска. Но обратно эти барки не возвращались, тащить их было слишком трудоёмко после того, как сходила большая вода. Поэтому их попросту продавали на дрова», - обращает внимание Владимир Первушкин.

И всё-таки пензенцы могли вылавливать рыбу для царского стола. В губернии были рыбацкие артели, а в Нижнем Ломове специализировались на плетении бредней для промысла рыбы. Только ловили её не в родном крае, а ходили на Волгу или к верхним течениям рек, которые впадают в неё.

Сурская стерлядь смогла пережить и царскую любовь, и браконьерский вылов. А вот развитие народного хозяйства в СССР стало для популяции тяжелейшим испытанием. Сеть водохранилищ, созданная в советские годы, изменила среду обитания: для стерляди, которая любит течения, она оказалась непригодной. В 1970-е промышленные предприятия региона спускали неочищенные отходы в Суру. И стерлядь стала пропадать. Сегодня она занесена в Красную книгу России.