Тревожные цифры
Вот уже двадцать три года Владимир Белоконь болеет сахарным диабетом. От осложнений пострадали в первую очередь глаза – в один прекрасный момент зрение упало практически до нуля, и в родном Мурманске мужчина получил первую группу инвалидности. Год назад Белоконь приехал в Пензу и столкнулся с проблемами.
«Когда я в первый раз проходил обследование у лечащего врача, мне поставили одну остроту зрения, - рассказал мужчина корреспонденту «АиФ». – И комиссия, основываясь на этом показателе, назначила мне вторую группу инвалидности. Притом, что видеть-то я лучше не стал».
Решив оспорить постановление комиссии, Белоконь обратился в платную клинику. Результаты обследования его неприятно удивили – выяснилось, что лечащий врач завысил показатели почти в восемь раз. На решение комиссии это, впрочем, не повлияло – мужчине оставили вторую группу.
Случай Белоконя вовсе не единичный. В установлении инвалидности людям отказывают все чаще: всего за семь месяцев 2015 года этот показатель достиг 7,8 процентов.
Одно из объяснений - МСЭК не занимается обследованием пациентов. В его обязанности входит только назначение группы инвалидности – а делается это на основании тех данных, которые бюро предоставляют лечащие врачи.
Далеко не во всех поликлиниках и даже больницах есть все необходимое диагностическое оборудование. Из-за этого некоторым пациентам приходится, сдавая анализы для МСЭК, обращаться одновременно в несколько учреждений.
Кроме того, большую роль здесь играет временной фактор – врачи, по понятным причинам отказавшиеся называть своих имен, объяснили нам, что на прием пациента, на осмотр и заполнение документации отводится всего 12 минут. Грамотно провести все необходимые процедуры за такое короткое время нереально – дополнительную работу приходится брать на дом, а с этим, учитывая уровень ежедневной нагрузки, справляются не все.
Бег по кругу
Однако получить инвалидность – это, как ни странно, только половина проблема. Другая половина и при том куда более серьезная – снабжение инвалидов и лиц, приравненных к таковым, льготными медикаментами и предметами первой необходимости.
Герою нашей статьи, например, с этим приходится особенно туго. Единственное, с чем за все время пребывания Белоконя в Пензе ни разу не возникало проблем – инсулин.
«А вот, например, тест-полоски я получил только один раз, - продолжает мужчина. – Игл к шприцам не получал вообще. Зато временами наблюдаю в больнице очень странную ситуацию: вместо инсулина во флаконах мне выдают инсулин в одноразовых шприцах. Но ведь он дороже! Почти в пять раз! Почему не покупать то, что доступно, а на освободившиеся деньги не приобрести те же тест-полоски?».
И в больницах тоже не знают – деньгами на лекарства распоряжается Минздрав, а сама схема закупок настоль сложна и запутанна, что человеку несведущему разобраться в ней практически нереально. На все претензии же звучит один ответ – недостаточно средств.
Причем страдают от этого не только диабетики. Другая наша читательница – Ада Жукова – почти два года имеет инвалидность по онкологии. Для лучшего понимания ситуации Ада Борисовна рассказала нам, какой алгоритм действий ей регулярно приходится выполнять, чтобы получить жизненно важные лекарства: «Чтобы попасть в онкологический диспансер, я должна записаться на прием. За два - за три месяца – раньше никак. Там мне назначают лекарство. С назначением я иду на комиссию, оттуда – к своему участковому терапевту. От терапевта – к заведующему поликлиникой. Потом – к секретарю, чтобы на меня написали письмо. И это все не так просто, везде нужно отстоять очереди. Вы думаете, после всех этих мытарств я получаю лекарство? Нет. Я жду, пока лекарство поступит в аптеку. А когда это наконец происходит – через неделю, две, три - снова прохожу все эти кабинету, снова стою в очередях, чтобы получить разрешение».
Всю эту историю женщина рассказывала на форуме, посвященном проблемам инвалидов, который еще в июле организовывал пензенское отделение народного фронта. Присутствовавшие на мероприятии чиновники от минздрава пообещали взять вопрос на контроль. На дворе сентябрь. Изменений – что на местном уровне, что на глобальном – никаких.
Сопредседатель регионального штаба ОНФ, заведующий региональным сосудистым центром Михаил Краснов комментирует ситуацию так: «По данным Главного бюро медико-социальной экспертизы по Пензенской области, за семь месяцев 2015 года при повторном освидетельствовании не были признаны инвалидами 7,8 процента стоявших на учете. Нормативно-правовая база в этом вопросе очень сложна, непрозрачна и совершенно непонятна для большинства пациентов. Помимо того, что пациенту отказывают в мерах социальной защиты, ему никто не объясняет, почему ему было отказано, что изменилось и на каком основании инвалидность сняли».
«У нас по области порядка 28 тысяч человек ежегодно проходит освидетельствование. И еще около девяти тысяч мы каждый год ставим на учет впервые, - говорит заместитель руководителя областного бюро медико-социальной экспертизы по экспертной работе Александра Горячева. - Эти цифры – 7,8 процента, 6,4 процента – это реальные показатели реабилитации. Здесь очень важно понимать, как выглядит процесс установления и снятия инвалидности. Если, скажем, к нам пришел человек, лишившийся ноги, изначально мы ставим ему одну группу. Если за год, прошедший до следующего освидетельствования, этому человеку было сделано протезирование, группа закономерно снижается».
Граждане имеют право оспорить решение местного бюро в областном, а областного – в федеральном. За этот год таких случаев было 138, и только в двух из них федеральное бюро изменило решение регионального ведомства.
«Что же касается «сложности» и «запутанности» нормативно-правовой базы, - продолжает Горячева, - могу сказать, что мы всегда знакомим пациентов с порядком установления, снятия и обжалования группы инвалидности. Более того – у нас на оборотной стороне заявления на МСЭК написана подробная памятка, под которой нужно расписаться. Большинство ставит подпись, не читая – и кто же в этом виноват?»
У заместителя председателя общественного регионального комитета по правам человека Елены Черлянцевой – иная точка зрения: «К сожалению, у нас не всегда справедливо относятся к тем, кто претендует на инвалидность. Особенно к детям, инвалидам с рождения. Ко мне однажды обращалась мама, у которой ребенку на голову упал кусок шифера. Мальчику в черепную коробку вживили стальную пластину, дали инвалидность. Спустя какое-то время инвалидность сняли, хотя что лучше мальчику не стало и пластина у него из головы никуда не делась. Для взрослых переоформление инвалидности – дело еще более сложное, муторное. Это же ненормально, когда однорукий мужчина каждый год заново проходит комиссию, чтобы доказать, что рука у него не отросла. Почему так происходит? Я могу только предположить, что существует какой-то негласный приказ на уровне местного минздрава. Инвалиды ведь невыгодны, они портят статистику».
Смотрите также:
- Чужие не пройдут. Насколько сложно получить российское гражданство →
- Трудности роста. Что мешает нашим ученым догнать зарубежных коллег →
- Кто уколов не боится? Нужен ли пересмотр прививочного календаря →