3 февраля 70 лет исполняется главному врачу Пензенского областного клинического центра спецвидов медицинской помощи, кандидату медицинских наук, заслуженному врачу России Сергею Рыбалкину. Читателям penza.aif.ru он рассказал о том, что заставило его выбрать опасную профессию и помогло справиться с пандемией.
Про возраст и Жванецкого
Игорь Польских, penza.aif.ri: Сергей Борисович, что для вас значит эта цифра – 70 лет?
Сергей Рыбалкин: Мне некогда задумываться о возрасте – изо дня в день, с утра до поздней ночи я работаю, что-то делаю. Живу. И я очень боюсь остановиться. Чтобы не начать себя чувствовать старым. Так или иначе возраст даёт о себе знать. Но пока он где-то за околицей, пока нет возможности внимательнее всматриваться в семёрку с нулём, я продолжаю дышать полной грудью и строить планы на будущее.
Как говорил Михаил Жванецкий, «чтобы помолодеть, нужно не знать, сколько кому лет, а праздники отмечать не по календарю, а по настроению». Это выражение я отношу и к себе. На днях от журналистов я с удивлением узнал, что в прошлом году у меня был полувековой юбилей профессиональной деятельности.
- Так какие они, ваши планы?
- Они глобальные! Сейчас огромная часть моего времени занята проектом строительства нового корпуса нашего центра. Уверен, что его возведение станет очередным эпохальным событием в региональной медицине и в итоге позволит сохранить здоровье и даже жизни многим и многим пензенцам. Конечно, без трудностей не обходится. Но за прожитые годы я научился справляться с ними! Были моменты, когда, не достучавшись в дверь, я был вынужден в тот или иной кабинет заходить через окно.
- Например?
- Когда я пришёл работать в Пензенский центр спецвидов медицинской помощи, то обнаружил, что большинство корпусов больницы построены еще в позапрошлом веке. При таких условиях в случае серьёзной опасности защититься от инфекций было просто нечем. Поэтому я принял деятельное участие в строительстве и открытии нового корпуса Клинико-диагностической лаборатории, в реконструкции здания кожно-венерологического диспансера, инфекционной больницы.
Чуть позже провёл работу по открытию медицинского центра «Доверие». А в 2011 году мы получили разрешение на строительство нового инфекционного корпуса на 300 коек, который был построен и открыт в феврале 2014 года, что в итоге сыграло огромную роль в успешном исходе битвы с коронавирусом.
О щенке и глупости
- Так с чего же всё началось? Что стало причиной выбора вами профессии?
- «Виноваты» родители и животные. Мои мама и папа были ветеринарными врачами. В прошлые времена молодым специалистам часто давали комнатки для проживания при тех учреждениях, где они работали. Наша семья жила при ветлаборатории. Можно сказать, что я вырос в окружении пробирок и медицинских инструментов. Но уже тогда я воспринимал их не как игрушки, а как средство для спасения жизней. Ведь я собственными глазами видел счастливые лица людей, когда их питомцев удавалось избавить от проблем со здоровьем. Но, конечно же, было и горе.
Я очень хорошо помню один случай, о котором до этого никогда и никому не рассказывал. Почти перед Новым годом к нам, в ветлабораторию, принесли щенка с ужасными травмами, которого прохожие подобрали на дороге после того, как по нему проехал автомобиль. Щенок даже уже не визжал, а страшно, каким-то детским голосом, кричал от боли. Отец вколол ему обезболивающие лекарства, и чуть позже я услышал из его разговора с мамой, что шансов на выздоровление у собаки просто нет. Было решено утром усыпить животное. Всю ночь я просидел с этим щенком. А утром родители с удивлением увидели, что собачка пьёт воду из оставленного мной блюдца. Спустя примерно год щенок снова научился ходить.
Наверное, именно тогда я осознал всю степень ответственности и необходимости встать на защиту здоровья. Тогда я понял, что могу спасать жизни.
- Чем же был обусловлен дальнейший выбор специальности?
- Ветеринария и инфекционные болезни между собой связаны, ведь зачастую именно от животных приходят очень страшные для человека заболевания, последние годы стали тому ещё одним подтверждением. Вопрос выбора профессии для меня уже не стоял.
В 1972 году я поступил в Кубанский медицинский институт, который закончил через шесть лет. Во время учёбы работал санитаром, лаборантом и медбратом. Затем получил специальность дерматовенеролога. Потом, когда я уже стал главным врачом Пензенского областного клинического центра спецвидов медицинской помощи, одним из важнейших направлений которого является борьба с инфекционными заболеваниями, у меня часто спрашивали: было ли мне страшно при профессиональном контакте с вирусами, которые могут привести к самым трагическим последствиям? На этот вопрос я всегда отвечаю: да, было! Ведь не бояться смертельно опасного заболевания, как минимум, глупо.
Про подарок и «отключение света»
- Сергей Борисович, в чём особенность и опасность новых штаммов инфекционных заболеваний?
- Любое инфекционное заболевание в отличие от других болезней развивается очень быстро, достаточно одного контакта. Особенно это касается детей. Поэтому и скорость принятия решений у инфекциониста совсем другая. Зачастую время здесь является нашим врагом. Другой серьёзной проблемой я назвал бы непонимание людьми всех опасностей вирусов. Сегодня только единицы прислушиваются к нашим рекомендациям и носят медицинские маски. Многие до сих пор не понимают, что даже грипп может привести к летальному исходу.
Мы всё делаем для того, чтобы хоть как-то нивелировать разгильдяйское отношение людей к себе и окружающим. Огромную роль в данном случае играет развитая материальная база.
- Откуда в вас столько энергии и сил?
- От понимания того, что нужен людям. Я живу под лозунгом «если не я, то кто же». И дело не в том, что заменить меня некому – замечательных докторов очень много. А в том, что пока я знаю, что могу помочь и даже спасти, я буду это делать.
- Какой подарок будет для вас самых желанным на 70-летие?
- У меня часто спрашивают: сколько жизней вам удалось спасти? Конечно, можно вычислить количество выписанных здоровых пациентов, но разве можно посчитать всех их родственников, близких и друзей, для которых исцеление родного человека тоже стало своего рода спасением? Разве можно измерить счастье в их глазах, когда они встречают выздоровевших маму, отца, жену или брата? Когда я всё это вижу, то хочу сделать ещё больше, даже сверх того, что могу.
Поэтому лучшим подарком для меня будут ваши здоровые, счастливые и улыбающиеся лица.